На страже морских рубежей

15 лет назад Указом Президента России В.В.Путина установлен День Военно-морского флота, как памятный день в Вооруженных силах Российской Федерации. «Армейский стандарт» вспомнил славную историю нашего флота, прошедшего долгий путь от гребных и парусных кораблей до атомных подводных ракетоносцев, способных нанести непоправимый урон любому врагу России.

Ладейная эпоха

Практически все древнерусские города возникли на берегах рек. Реки служили не только источниками воды и пищи в виде разнообразной рыбы, но и удобными путями сообщения. Для передвижения по этим водным дорогам использовались ладьи.

Сначала это были так называемые «ладьи-однодеревки» (в византийских источниках — «моноксилы»). Они выдалбливались из ствола одного большого дерева. Из-за этого их размеры (особенно — высота бортов) были ограничены длиной и толщиной ствола дерева.

Борта со временем стали наращивать досками, которые набивались внахлест одна над другой. Такие ладьи называли «набоями» или «насадами». Для плавания по морям строились полностью наборные ладьи («заморские» или «дощатые»). Их борта уже полностью «набирались» из досок, а из монолитного долбленого основания остался только килевой брус.

В сравнении с плоскодонными «набоями» морские ладьи отличались лучшей мореходностью и большей грузоподъемностью. На их поздних версиях было до трех мачт, а размеры таких ладей достигали 25 метров в длину и 8 метров в ширину, при осадке до 3 метров.

Основным способом ведения боя для ладейного флота являлся абордаж. Три и более ладьи окружали вражеский корабль, после чего русские воины взбирались по его высоким бортам и уже на палубе завязывали рукопашную схватку. Использовались также ручные тараны, которыми проламывались борта кораблей.

В ходе междоусобной войны за Киев между Юрием Долгоруким и Изяславом Мстиславичем последний применил в сражении на Днепре (1151 год) ладьи совершенно новой, оригинальной конструкции. Для удобства управления на них было по два рулевых весла, и на носу, и на корме. Это делало их более маневренными и лучше управляемыми.

Гребцы на ладьях Изяслава были укрыты дощатой палубой, на которой располагались стрелки и латники. Это новшество позволило ему отразить попытку армии Юрия Долгорукого высадиться под Киевом. Такая конструкция ладей, очень удобных для битвы на реке, не встречалась ранее нигде.

В отличие от обычных универсальных ладей, использовавшихся и для торговых целей, палубные ладьи Изяслава имели исключительно военное назначение. Их можно считать первыми русскими боевыми кораблями.

В годы становления Московского государства ладьи увеличились в размерах, а в качестве вооружения на них, как и на казацких стругах, стали иногда устанавливать одну-две легкие пушки.

Основные традиции русского кораблестроения задавали в ту пору поморы. Ими был изобретен коч, судно, приспособленное для плавания в северных широтах. Именно коч был взят за основу при строительстве русских кораблей в годы царствования Алексея Михайловича и Петра I.

Стенька Разин и «Орел»

После набегов киевских князей на Константинополь заметных морских сражений в русской истории не было до тех пор, пока Степан Тимофеевич Разин не начал свою пиратскую экспедицию по Каспию. В 1668 году атаман вышел в море на стругах — небольших морских ладьях и челнах с казаками и прочими «лихими людьми». Всего было от двух до трех тысяч человек. За год они дочиста ограбили все каспийское побережье богатой Персии.

Шах решил наказать разбойников и вернуть награбленное. Для этого он приказал снарядить флот из пятидесяти бусов — небольших высокобортных парусных кораблей. На них погрузилось 3700 воинов. Наряду с персами, там было немало наемных кумыков и кабардинцев. Кроме их мушкетов и луков, персидский флот располагал и несколькими десятками пушек.

В июле 1669 года этот сильный флот подошел к Свинному острову, на котором разинцы отдыхали после набегов. Их там было примерно 1200 человек на пятнадцати стругах и восьми челнах. В распоряжении казаков имелось 20 относительно тяжелых и 20 легких пушек. Видя такое превосходство своих сил, персидский командующий Мамед-хан Астаринский не сомневался в победе.

Стремясь не выпустить из ловушки ни один из разинских стругов или челнов, он приказал соединить все персидские корабли железной цепью. В случае поражения казаков ждала неминуемая смерть. Чтобы выманить противника в открытое море, где легкие струги имели преимущество в маневренности перед неповоротливыми бусами, Разин сымитировал бегство.

Персы с барабанным боем и под звуки труб бросились в погоню, но, когда они достаточно удалились от берега, казаки развернулись и вступили с ними в перестрелку. Опытный пушкарь с разинского струга зажигательным ядром удачно попал в корабль Мамед-хана. Флагман персов загорелся, и вскоре, когда огонь добрался до запасов пороха, — взорвался. Погружаясь в пучину, он потянул за собой и соседний корабль, соединенный с ним цепью.

В рядах противника началась паника. Казаки последовательно окружали, захватывали и топили вражеские бусы. Мамед-хану удалось бежать всего с тремя уцелевшими кораблями. Почти все его солдаты были убиты. Разин одержал блестящую победу, сопоставимую с самыми громкими успехами европейских «джентльменов удачи».

Вскоре, однако, Степан Разин нанес ущерб и только еще зарождавшемуся русскому регулярному военно-морскому флоту. Незадолго до начатой им крестьянской войны на первой российской государственной верфи в селе Дединово на Оке под руководством голландца Корнилия ван Буковена были построены и спущены на воду фрегат «Орел», яхта, бот и два шлюпа.

Эти корабли должны были стать ядром первой русской Каспийской флотилии и обеспечить безопасность плавания торговых судов на Волге и в Каспийском море. В августе 1669 года они, укомплектованные командами из иностранных моряков, под общим началом капитана Давида Бутлера, прибыли по Волге в Астрахань.

Момент оказался крайне неудачным. В низовьях Волги полыхало восстание под предводительством Разина. Иностранные матросы и офицеры испугались возможной расправы и все до единого разбежались. А корабли остались гнить у причалов.

Издавна распространено заблуждение, что Стенька Разин истребил первый русский корабль «Орел», сжег его. Но это неправда! Через десять лет после взятия Астрахани войском Разина, 21 октября 1679 года, Астраханский деловой двор сообщал, что корабли, построенные на Дединовской верфи, простояли в течение многих лет в волжской протоке Кутуме, у стрелецкой слободы, что «карабль («Орел») ветхой, дно и бока сгнило, в ход не годитца, починить не мочно».

Тем не менее именно начатая Разиным крестьянская война стала причиной того, что «Орел» и остальные корабли оказались брошены командами и тем самым — обречены на гибель. Так что Петр I, говоривший впоследствии, что у отца его был всего один корабль, да и тот гнил на Волге, оказался недалек от истины. И именно Петру по праву принадлежит честь создателя регулярного русского военно-морского флота.

Под парусами

Начиная борьбу за выход к Азовскому и Балтийскому морям, Петр I столкнулся с необходимостью располагать не только сильной армией, но и современными военными кораблями. «Государь, который армию имеет — одну руку имеет, а тот государь, что и флот имеет — обе руки имеет», — сказал он после первой одержанной на море победы у мыса Гангут.

Благо, что сам Петр Алексеевич с детских лет увлекся флотом и кораблями. Найденный в дедовском сарае английский бот привел его в восторг. Ботик этот получил впоследствии имя «дедушки русского флота». На Плещеевом озере была создана целая «потешная флотилия», но, чтобы воевать на море против серьезного противника, нужны были настоящие боевые корабли.

Их строительство началось в Воронеже после неудачного Первого Азовского похода. В 1696 году Петр подошел к стенам вражеской крепости уже с целой флотилией, в составе которой было 1300 стругов, 300 лодок, 100 плотов для транспортировки войск и припасов, и, самое главное, — 3 фрегата, 2 галеаса, 22 галеры и 4 брандера. С помощью этих кораблей Азов был блокирован со стороны моря и быстро взят русской армией.

Взятие Азова ярко продемонстрировало необходимость флота для ведения войны за обладание берегами морей. 20 октября 1696 года боярская дума решила: «Морским судам быть». Эта дата считается днем рождения русского военно-морского флота.

В ходе войны против Швеции Петром был создан Балтийский флот. Победы при Гангуте (1714) и Гренгаме (1720) сразу ввели Россию в клуб морских держав. В дальнейшем Петр продолжал укреплять военно-морскую мощь государства. К концу его жизни русский флот был сильнейшим на Балтике.

Преемники Петра Великого уделяли флоту гораздо меньше внимания. Порой русские боевые корабли пребывали в весьма удручающем состоянии. Как ни удивительно, это не мешало нашим морякам одерживать победы! Ситуация резко изменилась в лучшую сторону только при Павле I, много сделавшем для флота в целом и, в частности, полностью восстановившем боевую мощь Балтийского флота.

Пика своего развития русский парусный флот достиг при Николае I. Корабли стали огромными. Водоизмещение крупнейших из них приближалось к пяти тысячам тонн, что соответствует водоизмещению современных новейших фрегатов и немного устаревших эсминцев. Линейные корабли тех лет были воплощением единства красоты и боевой мощи. Их батареи насчитывали по 130 и более пушек! Но эпоха паруса оборвалась в самом зените.

Синопское сражение (1853), в котором русская эскадра под командованием П.С.Нахимова одержала одну из самых блестящих побед в истории русского флота, стало последней крупной битвой между парусными флотами. Паруса быстро уступали роль основного движителя пару.

Пар и броня

С середины XIX века господство на море определялось паровыми кораблями. Кроме паровых двигателей, боевые корабли стали оснащаться еще и броней. Россия технически отставала от самых развитых в промышленном отношении стран, что не могло не сказаться на ее флоте.

Только ближе к последней четверти «века пара и электричества» русский флот обзавелся первыми броненосцами. Но развитию флота уделялось все же довольно серьезное внимание, и к началу XX века Российская империя обладала третьим по силе флотом в мире (после Англии и Франции).

Стране приходилось содержать три отдельных флота. Это создавало массу трудностей, главным образом — финансовых. Они были преодолимы, но из-за косности, бюрократизма, стяжательства и прочих негативных явлений в российском морском ведомстве, третье место было только номинальным.

Русско-японская война (1904–1905) наглядно продемонстрировала это. Цусимская катастрофа заставила изменить подход к финансированию флота и его боевой подготовке. Ведь оказалось, что героизм русских моряков не в силах уже в ходе войны перекрыть ошибки и просчеты мирного времени. Выводы пришлось делать на основе собственного горького опыта.

Цусима втянула весь мир в «дредноутную гонку». Построенные до ее начала броненосцы (даже самые новейшие) вмиг устарели. Россия, потерявшая их почти все, получила шанс начать строительство линейного флота «с чистого листа». Но расходы на «дредноуты» были поистине колоссальными! Желая не допустить ошибок при их проектировании и строительстве, руководство военно-морских сил «засиделось на старте» и к началу Первой мировой не успело закончить предвоенную кораблестроительную программу.

Лишь в начале войны четыре первых русских дредноута вступили в строй. Наши моряки в ходе войны продемонстрировали мужество и возросшее умение воевать, как, например, в Ирбенском и в Моонзундском сражениях. Они опередили в некоторых аспектах лучшие флоты мира. Это, в первую очередь, касается минной войны, непревзойденным мастером которой стал А.В.Колчак.

Под советским флагом

Октябрьская революция и последовавшая за ней Гражданская война привели наш флот в состояние глубочайшего упадка. И без того не входивший в число мировых лидеров, он фактически прекратил свое существование. Множество кораблей было порезано на металл, а те немногие, что остались в строю, безнадежно устарели. О соперничестве с флотами даже второстепенных морских держав не могло быть и речи.

В 30-е годы необходимость защиты морских рубежей потребовала серьезных усилий по восстановлению флота. Успехи индустриализации позволили часть старых кораблей модернизировать, достроить некоторые из тех, что были заложены при царе, и построить новые. До начала Великой Отечественной пополнить новыми тяжелыми артиллерийскими кораблями военно-морские силы не удалось, но два первоклассных легких крейсера («Киров» и «Максим Горький»), а также десятки эсминцев и подводных лодок вступили в строй.

Два первых послевоенных десятилетия отмечены шараханиями в области военно-морской политик. И.В.Сталин питал страсть к линкорам и линейным крейсерам. Хотя итоги войны на море продемонстрировали почти полную бесполезность этих дорогостоящих красавцев, были заложены три крейсера типа «Сталинград».

Девять орудий каждого из них калибром 305 мм могли бы вести стрельбу на дистанцию до 127 километров! После смерти Сталина все три корабля порезали на металл, хотя готовность головного («Сталинград») составляла 90%. Иначе, как варварским, такое решение назвать трудно. Понятно, что линейный крейсер во второй половине XX века был анахронизмом и мог решать только узкоспециальные задачи, но ведь сохранили же американцы свои линкоры типа «Айова».

В последующие десятилетия руководство страны не могло решить, нужны ли нам авианосцы. Называя их «оружием агрессора», умалчивали о том, что по эффективности на тонну водоизмещения авианосцы превосходили военные корабли любого другого класса. По крайней мере, так было до появления у нас гиперзвуковых ракет, способных преодолеть любую ПВО авианосного ударного соединения.

В 80-е годы вопрос стронулся с мертвой точки, но… до развала СССР удалось ввести в строй только один авианосец («Адмирал Кузнецов»). Фактически он был опытным кораблем, за которым должна была последовать целая серия.

 Третий авианесущий корабль приближался параметрами к американским авианосцам и должен был иметь атомную энергетическую установку. Этот авианосец порезали на металл уже власти «незалежной» Украины.

Были в советскую эпоху и несомненные достижения. До сих пор в строю находятся тяжелые атомные ракетные крейсера «Петр Великий» и «Адмирал Нахимов», не имеющие аналогов у потенциального противника. А массовое производство атомных многоцелевых подводных лодок наряду с атомными подводными ракетоносцами стратегического назначения заставило весь мир признать советский флот вторым по силе после американского и вполне с ним конкурентным.

Горизонты

Строительство и содержание военных кораблей — дело очень дорогостоящее. Недаром существует шутка: «Хотите разорить маленькую страну? Подарите ей крейсер!». Но без современного военно-морского флота ни одна страна не может претендовать на роль великой державы.

Охрана океанских и морских рубежей под силу только самому современному флоту, состоящему из кораблей всех классов. Вопрос лишь в том, сколько их надо для этой цели и какие именно корабли необходимы. А разговоры о том, что Россия — преимущественно сухопутная держава, вредны, стары и совершенно безграмотны.

После очередного периода упадка, последовавшего за развалом Советского Союза, российский флот сейчас возрождается быстрыми темпами. При этом упор делается не на количество боевых единиц и не на тонны водоизмещения, а на качество пополняющих строй кораблей и их эффективность.

Возрождается и морская авиация, без которой сегодня немыслимо само существование флота. Укрепляются силы береговой обороны. Будем надеяться, что эти тенденции будут теперь неизменными.