Корейский сюрприз русских

30 октября 1951 года вошло в историю американской авиации, как «черный вторник». В этот день 70 лет назад военно-воздушные силы США потерпели одно из самых серьезных поражений за все время своего существования. А получили они столь сокрушительный удар в небе над Кореей от советских летчиков. «Армейский стандарт» напомнит страницы той истории.

«Летчик Ли Си Цын»

Боевые действия, разгоревшиеся на Корейском полуострове между прокоммунистическими северянами и прозападными южанами, были отмечены активными действиями авиации. Причем в воздухе воевали в основном зарубежные помощники корейцев — представители других стран, участвовавших в конфликте на той или иной стороне.

Главным образом, это были американские военные летчики, которых направили для поддержки правительственных сил Кореи, согласно мандату, выданному ООН, и советские асы, посланные Кремлем помогать войскам северных повстанцев и находившиеся на полуострове нелегально: ведь СССР официально в том вооруженном корейском противостоянии не участвовал.

Для наших пилотов необычные условия воздушной «партизанской» войны создавали много неудобств и ограничений. Отправляя их в Корею, военное руководство страны решило обеспечить максимально возможную конспирацию. Для маскировки на борта советских истребителей нанесли северокорейские опознавательные знаки. А офицерам, управлявшим ими, раздали шпаргалки с набором самых необходимых в боевой воздушной обстановке при переговорах по радио слов, переведенных на корейский язык и записанных в транскрипции русскими буквами.

Однако вся словесная «мимикрия» на практике оказалась малопригодна. В азарте воздушного сражения летчикам было не до того, чтобы искать записанное на бумажке непривычное иностранное слово. Конечно, наши авиаторы давали команды, предупреждали товарищей об опасности по-русски и даже использовали весьма характерные для «великого и могучего» выражения, не оставляющие сомнения в национальной принадлежности находящихся в воздухе бойцов.

Тем не менее советским боевым самолетам было категорически запрещено пересекать во время полетов определенные рубежи, за пределами которых существовала реальная опасность быть сбитым, попасть в руки неприятеля и таким образом оказаться окончательно «расшифрованным».

С той поры дошел до наших дней авиационный анекдот о корейском летчике Ли Си Цыне, который на поверку оказался Иваном Лисицыным.

Первые стычки русских и американцев в корейском небе произошли еще осенью 1950 года. Однако наиболее серьезные авиационные бои разгорелись позднее, в 1951-м.

Командование советских Военно-воздушных сил постаралось укомплектовать истребительные полки, направленные в Корею, опытными летчиками, успевшими повоевать во время недавно закончившейся Великой Отечественной войны. А в качестве основной боевой машины для них выбрали новейший по тем временам советский реактивный истребитель МиГ-15.

Американцы прозвали этот самолет «корейским сюрпризом русских». Для них появление таких «мигов» в Корее оказалось неожиданностью. Причем очень неприятной. Ведь первые же бои показали, что наши «пятнадцатые» практически по всем параметрам значительно превосходят американских «оппонентов» — F-51, F-80, F-84, составлявших поначалу основной парк истребительной авиации, воюющей за южан.

Не спасло ситуацию и появление в составе американских авиачастей на полуострове новейших истребителей F-86 «Сейбр». Реактивные самолеты МиГ-15 даже им не уступали по большинству характеристик, а в области вооружения и вовсе давали заметную фору: против шести пулеметов «американца» микояновский истребитель располагал тремя авиационными скорострельными пушками гораздо большего калибра — 37 мм и 23 мм, которые вдобавок имели почти вдвое большую дальность эффективного огня.

Смертельно опасным противником наши реактивные «миги» стали для тяжелых бомбардировщиков В-29 «Суперфортресс» («сверхкрепость») главной ударной силы Дальневосточных ВВС США.

С появлением на стороне «северян» летных подразделений, воюющих на МиГ-15, авиация Соединенных Штатов, составлявшая основу воздушных сил Объединенных Наций в Корее, лишились безраздельного господства в воздухе, которым они обладали с начала Корейской войны.

Авианокаут

В 1951 году американцы получили в корейском небе два серьезнейших «нокаутирующих» удара.

Первым стал для них бой (а правильнее сказать — побоище!) 12 апреля. Этот день сами «штатовцы» прозвали «черным четвергом». Ими была задумана тогда масштабная операция — самый массированный с начала военных действий налет бомбардировочной авиации. Целью выбрали стратегически очень важный для повстанцев объект — железнодорожный мост на реке Ялуцзян, неподалеку от города Аньдун. Именно по нему шло снабжение северокорейских войск из Китая и СССР вооружением, боеприпасами, техникой.

Для налета на мост в воздух поднялась целая армада бомбардировщиков В-29, 48 таких «сверхкрепостей». А в качестве прикрытия для них выделили около 80 истребителей.

Не перехват этой громадной стаи командир входившей в состав 64-го истребительного авиакорпуса Военно-воздушных сил СССР 324-й дивизии Иван Кожедуб (самый результативный советский летчик времен Великой Отечественной, трижды Герой Советского Союза) смог направить лишь 36 «мигов».

Однако даже многократно проигрывая в количественном соотношении, наши летчики сумели не просто помешать американцам в выполнении их плана, но при этом уничтожить значительную часть неприятельских самолетов, десять бомбардировщиков и четыре истребителя (в других источниках названы еще более внушительные цифры американских потерь в том воздушном бою: 12 бомбардировщиков и 5 истребителей). При этом все наши «миги» благополучно вернулись на базу, хотя некоторые из них и получили многочисленные пробоины в крыльях, фюзеляже.

Однако последствия «черного четверга» оказались для Соединенных Штатов куда более серьезными, они не исчерпывались списком сбитых и поврежденных самолетов и погибших членов их экипажей.

Полнейший разгром, учиненный советскими МиГ-15 американским стратегическим бомбардировщикам, вынудил высшее руководство США пересмотреть уже разработанные к тому времени варианты возможной глобальной войны против СССР с применением ядерного оружия. Ведь практически единственным способом использования атомных боеприпасов тогда была бомбардировка ими с самолетов. Но апрельское сражение в небе Кореи показало, что предназначенные для этой цели «сверхкрепости» В-29 очень уязвимы в боях с новейшей советской истребительной авиацией. А значит, в день «Х» они не смогут надежно выполнить задание по массовой атомной бомбардировке намеченных целей на территории Советского Союза.

Прежние красивые планы безнаказанного «атомного укрощения» Советов пришлось прятать в дальний ящик.

Неудачный налет

Вторым «черным днем» для американских ВВС в Корее стал вторник 30 октября 1951 года.

На эту дату штатовцы запланировали крупную воздушную операцию — массированный налет на корейский аэродром в Намси. Чтобы «перепахать» бомбами этот важнейший объект северян, в воздух поднялся 21 бомбардировщик B-29, а для прикрытия их была выделена целая армада — около 200 истребителей.

Столь внушительную воздушную эскадру неприятеля наши наземные службы слежения засекли еще на дальних подступах к цели. Сразу вслед за поступившим сигналом тревоги в воздух были подняты с аэродромов «Мяогоу» и «Аньдун» несколько эскадрилий МиГ-15, в общей сложности 56 истребителей.

Вскоре разгорелся воздушный бой. В нем приняли непосредственное участие с нашей стороны лишь 44 самолета. Остальные 12 «мигов» командование авиадивизии направило для защиты аэродромов, на случай, если бы американским «бомберам» все-таки удалось к ним прорваться.

С самого начала этого сражения американцы допустили ошибку. Основная часть воздушной охраны бомбардировщиков, эскадрильи F-86, отправились перехватывать советские истребители к реке Ялуцзян, полагая, что именно оттуда могут напасть русские летчики. В итоге, когда «миги» появились в районе полета «сверхкрепостей» совсем с другой стороны, те оказались практически без должного прикрытия с воздуха. Пока «сейбры» спешили на помощь, советские асы успели разгромить группировку американских бомбардировщиков в пух и прах.

Тактика при этом была простая. 22 пары наших истребителей пикировали на скорости около тысячи километров в час, «прошивая» строй «суперкрепостей» и ведя при этом шквальный огонь из всех своих орудий. Вслед за первой атакой следовал резкий набор высоты и второе столь же беспощадное для неприятеля пике…

Звенья огромных неуклюжих В-29 (их наши летчики в шутку прозвали «летающими сараями») сразу же стали нести потери. Несколько самолетов рухнули на землю, другие получили повреждения. Пытаясь спастись от неминуемой гибели, американские летчики спешно меняли курс и разворачивали свои самолеты к морскому берегу, до которого было около 20–30 километров. Они прекрасно понимали, что это спасительный рубеж для них: ведь советским истребителям запрещено пересекать береговую линию.

Именно такое обстоятельство позволило в тот день американцам избежать полного разгрома их бомбардировочного кулака. Однако потери все равно оказались очень впечатляющими. Согласно информации, полученной от советских и северокорейских наблюдателей, в бою было сбито более половины всех бомбардировщиков, участвовавших в налете, — 12 «сверхкрепостей», а кроме того еще и 4 истребителя F-84 из состава сил воздушного прикрытия.

Позднее в плен к «северным» попал штурман одного из В-29, участвовавшего в налете 30 октября и избежавшего тогда гибели. Этот американец во время допросов упомянул, что в экипажах практически всех бомбардировщиков, которые уцелели в том бою, имелись убитые и раненые.

Были потери и с нашей стороны. В схватке с F-86 оказался сбит один МиГ-15. Причем случилось это уже над территорией соседнего Китая. Формально американские летчики не имели права нарушать воздушную границу этой страны, поскольку Америка не находилась в состоянии войны с КНР, однако они попросту не заметили такой мелочи.

Подводя итоги боя 30 октября, следует еще отметить, что американская авиация поставленную перед ней задачу так и не выполнила. На приговоренный «штатовцами» к уничтожению аэродром «Намси» не упало в тот день ни одной бомбы, атака наших «мигов» вынудила «сверхкрепости» повернуть и спасаться бегством, не долетев до цели.

В Соединенных Штатах этот столь злополучный для страны день назвали «черным вторником». Сокрушительный разгром армады боевых самолетов буквально потряс командование ВВС США. Для расследования обстоятельств и причин столь серьезного «конфуза» в Корею даже направили специальную комиссию.

Чтобы не умножать потери, на несколько дней (до получения предварительных выводов расследования) американским самолетам было вообще запрещено вылетать в зоны, где они могли встретиться с советскими «мигами».

В кругах «штатовских» авиационных генералов высказывалось мнение, что случившаяся «мясорубка» ставит «крест» на использовании бомбардировщиков В-29 в дневных налетах: слишком опасны для них советские реактивные истребители. Спустя месяц споров, рассуждений и внесения различных рекомендаций решено было все-таки еще раз проверить на практике возможность применения «сверхкрепостей» в дневной операции.

Звено из трех В-29 под прикрытием нескольких десятков(!) «сейбров» направили бомбить переправы на реке Ялуцзян. К полнейшему огорчению американцев, и эта их воздушная операция кончилась плачевно. Вылетевшие на перехват «миги», даже несмотря на столь внушительное прикрытие, легко «вскрыли» строй американских самолетов и сбили все бомбардировщики!

После такой неудачи «сверху» последовала команда: полностью отказаться от боевых вылетов «сверхкрепостей» в светлое время суток и использовать их лишь для проведения ночных бомбардировок.

***

За весь период своего участия в конфликте на Корейском полуострове, с ноября 1950 года по июль 1953 года, летчики 64-го авиационного корпуса совершили около 64 тыс. боевых вылетов, провели 1872 воздушных боя. При этом ими было уничтожено около 1100 истребителей и бомбардировщиков противника, из экипажей которых погибло почти 1200 человек. Собственные потери корпуса составили 335 самолетов и 120 человек летного состава.